Волшебный фонарь

В книгу вошло основное собрание лирических стихотворений Марины Цветаевой, а также поэмы, написанные в разные годы жизни, в числе которых шедевры русской любовной поэзии: «Поэма Горы» и «Поэма Конца». «Крупнее Цветаевой в нашем столетии нет поэта», – спустя полвека отзывался о ней Иосиф Бродский. Однако в пылу литературных и политических баталий уникальность и масштаб ее поэтического дара не всегда могли оценить современники – как в советской Москве, так и в «русском» Париже. Тем не менее, наперекор непониманию и одиночеству, одна «за всех» и одна «противу всех», Цветаева поистине стала «вождем своей судьбы» (как писала о ней Белла Ахмадулина) и заняла одно из главных мест в ряду великих поэтов ХХ века.

Издание снабжено примечаниями, а также вступительной статьей Ю. В. Малковой.

Еще о книге

«Судьба одарила Марину Цветаеву завидным и редким даром: песенным. Пожалуй, ни один из ныне живущих поэтов не обладает в такой степени, как она, подлинной музыкальностью…», — Владислав Ходасевич

«Наряду с Анной Ахматовой, Марина Цветаева занимает… первенствующее место среди русских поэтесс. Ее своеобразный стих, полная внутренняя свобода, лирическая сила, неподдельная искренность и настоящая женственность настроений — качества, никогда ей не изменяющие», — Константин Бальмонт

«Раскрываешь ее книгу: как тесно, как жестко! Но не оторвешься — прочтешь еще и еще раз, и за недосказанными строками — словами — сквозь стиснутые зубы — начинает чудиться то синий, то багровый свет пожара ее души», — Павел Антокольский

«…Цветаева — максималист, и вектор ее душевных движений заранее известен. Тем не менее, назвать Цветаеву поэтом крайностей нельзя хотя бы потому, что крайность (дедуктивная, эмоциональная, лингвистическая) — это всего лишь место, где для нее стихотворение начинается. «Жизнь прожить — не поле перейти» или «Одиссей возвратился, пространством и временем полный» у Цветаевой никогда бы концовками не оказались: стихотворение начиналось бы с этих строк. Цветаева — поэт крайностей только в том смысле, что «крайность» для нее не столько конец познанного мира, сколько начало непознаваемого», — Иосиф Бродский. «Об одном стихотворении»

«…Страдание и гибель — лишь часть судьбы Цветаевой, совершенной дважды: безукоризненное исполнение жизненной трагедии и безукоризненное воплощение каждого мига этой трагедии, ставшее драгоценной добычей нашего знания и существования. В этой прибыли нет изъянов, она загадочно абсолютна, и в этом смысле судьба Цветаевой — одна из счастливейших в русской словесности. Сам по себе образ рока более вял, чем образ Цветаевой, она была вождь своей судьбы, воинство ее ума и духа следовало за этим вождем, охраняя не поэта, а его дар — свыше — нам…», — Белла Ахмадулина. «Божьей милостью»

Цитаты из книги

• Вчера еще в глаза глядел,
  А нынче — все косится в сторону!
  Вчера еще до птиц сидел, —
  Все жаворонки нынче — вороны!
  
  
• Я глупая, а ты умен,
  Живой, а я остолбенелая.
  О, вопль женщин всех времен:
  «Мой милый, что тебе я сделала?»
  
  
• Поэт — издалека заводит речь.
  Поэта — далеко заводит речь.

ЧИТАТЬ СОДЕРЖАНИЕ И ОТРЫВОК ( PDF) >>