Микеланджело. Жизнь гения

В тридцать один год Микеланджело считался лучшим художником Италии и, возможно, мира; задолго до его смерти в преклонном возрасте без малого девяноста лет почитатели называли его величайшим скульптором и художником, из когда-либо живших на свете. (А недоброжелатели, в которых тоже не было недостатка — высокомерным грубияном, скрягой и мошенником). Десятилетие за десятилетием он трудился в эпицентре бурных событий, определявших лицо европейского мира и ход истории. Свершения Микеланджело грандиозны — достаточно вспомнить огромную площадь фресок Сикстинской капеллы или мраморного гиганта Давида. И все же осуществленное им на пределе человеческих сил — лишь малая толика его замыслов, масштаб которых был поистине более под стать демиургу, чем смертному…

В своей книге известный искусствовед и художественный критик Мартин Гейфорд исследует, каков был мир, в котором титаническому гению Возрождения довелось свершать свои артистические подвиги, и каково было жить в этом мире ему самому — Микеланджело Буонарроти, человеку, который навсегда изменил наше представление о том, каким должен быть художник.

Еще о книге

«И высочайший гений не прибавит единой мысли к тем, что мрамор сам таит в избытке, - и лишь это нам рука, послушная рассудку, явит», — Микеланджело Буонарроти

«Что до меня, то я нисколько не считаю Вас способным внушать ужас … разве что в искусстве, ибо Вы — величайший мастер, какой когда-либо существовал на свете», — Себастьяно дель Пьомбо — Микеланджело Буонарроти

«Замечательная книга, впечатляющая не только увлекательным повествованием, но и мастерским обращением автора со столь обширным материалом», — Mail on Sunday

«Эта биография — достойное приношение гению Микеланджело. Закрывая последнюю страницу, невольно желаешь, чтобы Микеланджело прожил дольше и успел создать больше», — Financial Times

«Только самый отважный и амбициозный автор может взяться за биографию Микеланджело Буонарроти…», — The Times

«Очень трудно пробраться сквозь непролазную чащу написанного многими поколениями ученых и сказать что-нибудь новое о Давиде, Сикстинской капелле, Страшном суде, Соборе Святого Петра и прочих шедеврах Микеланджело, но Мартину Гейфорду удается сделать это, — удается вдохновить нас думать и смотреть, отмечая очевидное, но упущенное из виду», — Sunday Telegraph

Цитаты из книги

• День, когда Микеланджело переступил порог принадлежавшего Лоренцо сада скульптур, навсегда изменил его жизнь, а вместе с нею и судьбу западного искусства. Сад скульптур был лишь одним из нескольких мест, где хранились предметы из обширной художественной коллекции Медичи.
  
• Рельеф в его представлении был неким промежуточным видом искусства, где сливались воедино живопись и скульптура. Леонардо полагал, что единственное его достоинство заключается в том, что он, подобно живописи, использует перспективу. Микеланджело предсказуемо занял противоположную позицию: «Живопись, как мне кажется, считается лучше тогда, когда она больше склоняется к рельефу[, a] рельеф считается хуже, когда он больше склоняется к живописи».
  
• Если сам Микеланджело ощущал себя пленником Томмазо, то по отношению к своим титулованным заказчикам он демонстрировал удивительную, ничем не сдерживаемую свободу. Вместо того чтобы служить кому-либо, он дарил самые прекрасные плоды своего воображения безвозмездно тому, кого любил.

ЧИТАТЬ СОДЕРЖАНИЕ И ОТРЫВОК ( PDF) >>