Книга снов

Вниманию читателей предлагается «Книга снов», новый роман Нины Георге – автора международных бестселлеров «Музыка лунного света» (2010) и «Лавандовая комната» (2013). 

Генри Скиннер всегда был в пути, в движении — от войны к войне, от репортажа к репортажу, от одной опасности к другой... Несчастный случай остановил его именно тогда, когда он решил наконец встретиться с сыном и попытаться вымолить прощение у покинутой возлюбленной. Остановка оказалась более долгой, чем планировалось, — на больничной койке, в коме, в окружении умников-врачей и приборов со светящимися мониторами, между жизнью и смертью. Генри больше никуда не бежит, не исчезает, не уходит, и безмолвное его присутствие — источник и радости, и боли для Сэма, одаренного и чувствительного подростка тринадцати лет, и для Эдди, женщины, которая больше не танцует танго. Но незаметно для чутких приборов и докторов, в узком зазоре между «да» и «нет», между «здесь» и «там», ведется ожесточенная борьба за жизнь и любовь – борьба, в которой тоже есть место для жертвы и искупления...

Впервые на русском!

Еще о книге

«"Книга снов" – сложное, проникновенное исследование эмоциональных ландшафтов… пересечение сумрачной местности между жизнью и смертью с целью увидеть, как солнце садится на краю мира, и последовать за любимыми людьми, которые устремляются в альтернативное будущее…», — New York Journal of Books

«Не сбивающееся ни на проповедь, ни на сентиментальность, это глубокое погружение в наиболее тревожные вопросы человеческого бытия привлечет внимание поклонников Исабель Альенде и Мэри Симсес», — Booklist

«"Книгой снов" я завершила цикл, посвященный теме человеческой конечности, бренности. Мне было необходимо написать о страхе и быстротечности жизни, показать соприкосновение жизни и смерти, как некое «сказочное место», полное параллельных реальностей, это «между, между всех миров, между небом и землей», о котором никто точно не знает, существует ли оно или рождается в нашей голове из мыслей, надежд и страхов», — Нина Георге

Цитаты из книги

• — Он умел, — начинаю я, запинаюсь и поправляю себя: — Он умеет слушать, как никто другой. Когда твой отец кого-то слушает, то в этот момент для него будто нет никого важнее рассказчика. Он может разговорить любого. Словно рядом с ним ты начинаешь гораздо лучше видеть самого себя. Будто одно лишь его присутствие заставляет проговорить действительно важные для тебя вещи.
  
• Бог обернулся ко мне. Один глаз у него голубой, а другой — зеленый. Правый голубой — холодный, левый зеленый — теплый. Глазами этого викинга с золотистой бородой смотрят на меня два разных человека.
  
• Я стараюсь проскользнуть мимо Бога незамеченным.
  — Стоять, Валентинер. Что с глазами? ...
  — У меня, это, аллергия, сэр.
  — Неужели? У меня тоже. На обманщиков, Валентинер.
  
• — Целоваться полезно, — объясняет Марион. — Обмениваясь слюной, мы укрепляем иммунитет.
  — Фу! — Меня передергивает.
  
• Картины убийства все еще не выходят из головы, сердце стучит как бешеное. Психика военных репортеров — это двигатель на грани перегрева, еле-еле залатанный.

ЧИТАТЬ СОДЕРЖАНИЕ И ОТРЫВОК ( PDF) >>